Известное 16-ое стихотворение Катулла, древнеримского поэта, начинается словами “Pedicabo ego vos et irrumabo, Aureli pathice et cinaede Furi”.
Эти строчки в прошлом обычно или опускали или стыдливо переводили как “I’ll treat you as ’tis meet, I swear”, “I’ll show you I’m a man” и так далее. В русском переводе тоже так — например в переводе Фета эти строчки звучат как “В лицо всех пакостей наделаю я вам, Аврелий мерзостный и с Фурием постыдным”. А уже позже в новом переводе появилось иносказательное “Растяну вас и двину, негодяи!”.
Катулл написал это стихотворение с целью оскорбить оппонентов и довести до них свою мысль о связи автора и произведения. Фурий и Аврелий обвиняли поэта в женственности из-за его любовных стихов. На что Катулл парирует, что быть добродетельным должен быть сам автор, а не его работы. А творения наоборот — должны быть интересны и остры.
И начинает Катулл объяснение с грязного ругательства (видимо утверждая свою мужественность). Прямой перевод примерно (спустя столько лет сложно понять тонкие нюансы римских оскорблений) такой: “Выебу вас в рот и жопу, вафлёр Аврелий и гомик Фурий”.
Таким нехитрым способом Катулл доносит свою мысль, а Фурий и Аврелий увековечены этим литературным памятником. Эта мысль важна и неочевидна, даже спустя тысячи лет: автор и произведение это разные сущности.
Автор создаёт произведение, чтобы добиться определенной цели, вызвать у читателя определенные эмоции. Для этого используются разные механизмы и подходы. Автор — не герой произведения! Герой произведения — инструмент в руках автора.
Читая комментарии к книгам, часто попадаются отзывы вида “очень раздражает главный герой, 1/10” или “не осилил, герой бесит”. Люди привыкли к графомании на потоке (см. сервисы самопубликации), где часто герой в книге это именно автор и его мечты “а как бы я хорошо жил, если бы стал всемогущ”.
В литературе это не так. Да, автор может вложить свои мысли в слова героя. Но может и не вложить. Автор решает конкретную литературную задачу (а уже она — зависит от личности автора) и развлекает читателя, используя разные инструменты. И кстати и наоборот — автор замечательных книг с замечательными героями — не обязательно сам хороший человек (а известный спортсмен, певец, на дуде игрец — может быть глуп).
Или говоря словами Катулла:
Ох и вставлю я вам и в рот, и в жопу,
Гниды гнойные Фурий и Аврелий!
Вы решили, что раз мои стишата
Столь игривы, то я и сам развратник.
Хоть к лицу целомудрие поэту,
Но стихам лицемерие излишне.
Тем они изощренней и острее,
Чем двусмысленней или непристойней,
Чем вернее щекоткой разохотят
Не сопливых юнцов, а тех матерых,
У которых не встанет и с лебедкой.
Прочитав про сто тысяч поцелуев,
Вы спешите к таким меня причислить?
Ох и вставлю я вам и в рот, и в жопу!